Мне безумно не хотелось просыпаться. Хотелось еще немножечко понежиться в сонном тепле, смакуя последние сладкие мгновения. Тем не менее, надо. Надо вставать. Почему надо, собственно говоря, было непонятно. Но противное слово надоедливой мошкой зудело в мозгу, требуя повиноваться.
Я медленно открыла глаза. Сначала они отказывались что-либо воспринимать, но через десяток секунд картинка стала проясняться. Перед глазами маячил потолок. Обыкновенный белый потолок, без голограмм, лепнины или светильников.
Я осторожно сделала глубокий вдох. Нос удивленно распознал почти полное отсутствие запахов. Кроме одного. Характерный резкий запах, который ни с чем не спутаешь - запах медикаментов. И больницы. Что ж, кажется, я сейчас угадаю, где нахожусь. И мне даже не понадобится помощь зала.
Справа что-то тихо попискивало. В ожидании самого страшного, я медленно повернула голову и обнаружила всего-навсего приборную панель. Она мигала и переливалась разноцветными лампочками. Она же издавала равномерное попискивание и даже немножечко гудела. От панели тянулось великое множество трубочек и проводков, которые цветной паутинкой опутывали мое тело.
Я попробовала приподняться на постели. Мышцы напряглись, но выполнить свою задачу не сумели. Я едва оторвала лопатки от подушки на пару миллиметров. Зато панель после моих потуг зашлась в истерическом визге.
Мир вокруг ожил. Панель продолжила издавать самый разнообразный набор визгливых звуков, а в коридоре затопали люди. Наконец, дверь в мою палату приоткрылась, и сразу несколько человек просунули в проем головы. Отчего-то зайти ко мне они не захотели. Просто стояли и перешептывались. Мне удалось разобраться что-то вроде «не может быть», «а вы говорили, чудес не бывает».
От таких высказываний в голове закопошились самые страшные мысли. В калейдоскопе невероятных и сумасшедших догадок мне удалось даже выдвинуть наиабсурднейшее предположение: мою голову пришили к новому телу и теперь ждут рождения нового Франкенштейна. Точнее, Франкенштенихи. Или лучше будет именоваться фройляйн Франкенштейн?
Конечно, это был чистой воды бред, в чем я смогла убедиться буквально через пять минут. Гул возбужденных голосов смолк, и в палату вошел, по всей очевидности, врач. Невысокий, кругленький, с копной седых волос и пышными усами. К тому же, это был явно главврач, потому как галдящий персонал почтительно умолк и уставился в спину вошедшего с выражением величайшего уважения на лицах. Но доктору, видно, плевать было на их уважение. Он пробасил:
- Все вон!
Толпа в белых халатах выразила свое разочарование неровным гулом голосов и медленно, но верно рассосалась. Когда мы остались в палате вдвоем, доктор пробасил уже в мою сторону:
- Гутен таг, фройляйн.
Я недоумевающее приподняла бровь.
- Боюсь, док, я по-немецки не ферштейн.
- Не то, чтобы я очень сожалел по этому поводу, но попробовать стоило. Меня зовут Август Вольф, доктор Вольф.
- Очень приятно, док. А меня.
И тут мне довелось испугаться по-настоящему. Робко заглянув в сознание в поисках своего имени, как это делает любой нормальный человек, я обнаружила огромную черную дыру на том месте, где обычно располагаются знания и представления о себе. Дыра была огромна и бесконечна. И мне на секунду показалось, что я провалюсь в нее и больше никогда не выберусь на поверхность реальности.
Я взглянула на доктора большими испуганными глазами. Полагаю, доктор Вольф ожидал чего-то подобного. Он подошел к постели, сцепил руки в замок перед собой, пару раз качнулся с носка на пятку и обратно, а потом произнес:
- Что ж, боюсь, случилось самое неприятное. Не знаю, успели ли Вы это осознать, но у Вас амнезия. Потеря памяти, если угодно.
- Но ведь это не очень серьезно?
- В общем и целом, это не самая страшная и опасная болезнь на свете. Говорят, она даже лечится. Но у нас слишком устаревшие данные, феномен амнезии не исследовался практически двести лет. И тогда, в конце двадцать первого века, человека просто выписывали домой, в привычную для него обстановку. Через какое-то время память возвращалась сама, чаще всего неожиданно.
- Отлично, док. Это говорит о том, что выход есть. Когда вы сможете выписать меня домой?
- В ближайшие две недели это невозможно. Во-первых, потому что Ваше физическое состояние не позволяет этого сделать. Вы провели в коме два месяца. Мышцы атрофированы, не все внутренние органы пришли в норму.
- А во-вторых?
- Во-вторых, мы не знаем, кто Вы и где Ваш дом.
Повисла театральная пауза. Или как там называется тот момент, когда все персонажи в шоке и не в силах промолвить ни слова. В шоке, правда, была только я, но доктор дипломатично меня поддержал.
Полученную информацию я переваривала минуты полторы.
- Как так получилось, док?
- Дорогая фройляйн, Вы не могли бы не называть меня доком? Это почему-то навевает мне неприятные воспоминания о службе на космическом крейсере, когда мужланы военные ругались на чем свет стоит и через раз именовали меня именно так, как изволите это делать вы.
- Хорошо, док.тор Вольф. Торжественно клянусь следить за языком. Но как так получилось, что Вы не знаете, кто я?
Август Вольф тяжко вздохнул. То ли его мучили угрызения совести, то ли он хотел что-то скрыть, но этот вздох явно был попыткой обдумать дальнейший ход беседы. А, может, он мне искренне сочувствовал.
- Видите ли, фройляйн. Вы свалились около космодрома, по всей видимости, катапультировавшись из спасательной капсулы, которую нашли в паре километров к западу от места Вашего, если так можно выразиться, приземления. У Вас была тяжелейшая травма головы, а также множественные повреждения внутренних органов. И никаких документов или опознавательных знаков.
- А одежда?
- А что одежда. Самая обыкновенная повседневная одежда, да еще и сильно пострадавшая в процессе эксплуатации.
- И каковы, в таком случае, варианты развития событий?
Доктор Вольф вдохнул еще раз. Мне эти вздохи начинали казаться предвестниками чего-то не слишком приятного.
- Пока Вы лежали в коме, мы, конечно же, не сидели сложа руки. Как Вам, вероятно, известно, существует определенный порядок действий в случае, если в клинику попадает лицо документов.
- И?
- Мы взяли у Вас образец ДНК и послали запрос в Галактический центр. Увы, результатов мы не получили. Вместо этого мы получили четкие указания сообщить им о любых изменениях в Вашем состоянии.
- Хорошо, это их заботы. А как быть мне? Ждать неизвестно чего?
- Почему же. Пока мы не получим ответ из Галактического центра, Вы будет проходить ряд физиотерапевтических процедур, которые позволят Вам быстрее восстановить форму. Плюс, с Вами будет заниматься наш психотерапевт. Ряд тестов, ассоциативные ряды. Мы постараемся помочь Вам адаптироваться.
Я закрыла глаза. А если Галактический центр не соизволит прислать ответ? Хотелось кричать от злости. И не на Августа Вольфа (доктор-то сделал все, что должен), а на чертов Галактический центр. Я точно знала, что в их базе данных хранятся образцы ДНК всех жителей Содружества (еще вопрос, откуда я это знала). И мне было совершенно неясно, почему они не пожелали сообщить мои данные в клинику. Если бы они это сделали, тут бы уже наверняка дежурила толпа родственников, стремящихся забрать меня домой, кормить домашним вареньем, показывать семейные фотографии и прочими способами взывать к уснувшей памяти. Но толпы родственников не было, и я почувствовала себя чудовищно одинокой и брошенной. На глаза навернулись слезы.
- Ооо, дорогая фройляйн, не расстраивайтесь! - доктор взял меня за руку и ласково ее погладил, - Я уверен, все не так серьезно.
Я сглотнула, загоняя непрошенные слезы обратно.
- Все в порядке, док. Ой, простите, не хотела.
- Ничего страшного, один раз я переживу. Меня гораздо больше беспокоит Ваше психическое и физическое состояние.
- Не вижу повода для беспокойства.
- Это потому что врач здесь я. И как врач я считаю, что Вам следует поспать.
- Но я же только что проснулась! Вы не находите здесь некоторого логического противоречия?
- Не нахожу. Потому как Вы не проснулись, а вышли из комы. Это разные процессы. А посему я считаю, что Вам просто необходим нормальный здоровый сон. И потом, как говорят у Вас на родине, утро вечера мудренее.
Доктор Вольф похлопал меня по плечу и направился к выходу.
- Как говорят у меня на родине? Что Вы хотите этим сказать, доктор? - крикнула я ему в спину. Доктор развернулся и заговорщицки мне подмигнул.
- В клинике есть своя небольшая лаборатория. И хоть у нас нет доступа к базе данных Галактического центра, мы можем извлечь кое-какую информацию из ДНК. Но о том, что мы узнали, я расскажу Вам завтра. Спокойной ночи, фройляйн.
- Спокойной ночи, док.тор.
Я была озадачена. И, без сомнения, заинтригована. Догадки и фантазии закрутились в моей голове с бешеной скоростью, одна другой краше. На поверхность всплывали образы похищенных принцесс, агентов на опасном задании, любовниц влиятельных мафиози и благородных пираток. И, как бы я не сопротивлялась, этот калейдоскоп незаметно усыпил меня.
Подписаться на:
Комментарии к сообщению (Atom)
Комментариев нет:
Отправить комментарий