Сверхъестественное. "Искусство палача" (ангст, после эпизода 408, AU)

Сначала собиралась эти два фанфика повесить на второй тур конкурса стилизаций, но потом передумала: зачем вешать фанфики, которые все равно не отнесут к другим авторам? Тем, кто не знает, объясняю: по конкурсу надо написать не в своем стиле, то есть так, чтоб другие участники тебя не узнали. В двух этих фиках не узнать меня, думаю, сложно, хоть и написаны они от первого лица.

Кстати о первом лице... Это какая-то напасть! Чего это меня так разобрало писать от первого лица-то? Вроде никогда за собой этого раньше не замечала, а тут прям остановиться не могу! Кошмар!

Название: Искусство палача (цикл "Оттенки черного"

Автор: Игрушка

Фандом: Сверхъестественное

Жанр: ангст, поставила бы дарк!фик, но не знаю, насколько дотянула до дарк

Рейтинг: G

Категория: AU, думаю

Герои: герой эпизода 208 "Crossroad Blues", Дин

Время действия: где-то после эпизода 408 - Дин уже вспомнил ад, но Сэму еще не рассказал (спустя 2 года после событий эпизода 208)

Спойлеры: эпизод 410 (последняя сцена серии)

Длина: 2800 слов

Предупреждение: AU! (событиям фанфика не суждено случиться, уверена), POV второстепенного персонажа, повествование от первого лица

Дисклеймер: Поиграю и отдам.

Аннотация: Я-нынешний глядел на мир иными глазами - черными и пустыми, как пересохшие колодцы.

Искусство палача

Стоя в тени, падающей от навеса маленького магазина, я смотрел, как на другой стороне улицы они садятся в машину. Отсюда мне не было слышно, о чем они говорят. Возможно, обсуждали бедра официантки кафе, из которого вышли, возможно, выбирали мотель, где остановятся, возможно, обсуждали следующее дело и чье-то спасение. Тут я ничего не смог поделать - губы сами собой скривились в горькой усмешке. Возможно, решали, не стоит ли помыть автомобиль. Я одобрительно причмокнул языком, осматривая Шевроле Импалу 67-ого года. Она была такой же, как я ее запомнил, хоть и видел лишь пару минут, когда они уезжали от моего дома.

Дин оперся на крышу машины и что-то говорил Сэму. Тот, посмеиваясь, отвечал. Абсолютно мирная и обыденная картина. Мне вдруг очень захотелось оказаться рядом, быть их знакомым, поболтать о каких-то ничего не значащих вещах, пощуриться от ярких солнечных бликов на лакированных боках Импалы.

А может быть, этого хотелось другому мне. Тому, которого больше нет.

Я-нынешний глядел на мир иными глазами - черными и пустыми, как пересохшие колодцы. Эти глаза знали, что сейчас я смотрю на свою работу, и в глубине чего-то, что уже нельзя было назвать душой, я понимал, что хочу ее выполнить. Не потому что люблю подчиняться приказам, не потому что мечтаю побыстрее расстаться с этим делом и взяться за новое, не потому что хочу выслужиться перед начальством, а потому, что хочу взглянуть своими ныне черными глазами в его, оставшиеся зелеными, и задать один вопрос.

***

Я знал, какой мотель они выберут - ближайший. Они устали после этого выслеживания вендиго в лесу и его убийства. Я равнодушно смотрел из тени деревьев, как тощий монстр бросал их об стены пещеры, как горело тело, когда Винчестеры все-таки подожгли его, как они отвезли домой мальчика - закуску вендиго, которое оно оставило пока в живых. Меня не волновали их раны или спасение ребенка. Я нашел по карте мотель, доехал до него и стал ждать.

Оказалось, я лишь ненадолго обогнал их. Черная Импала появилась на стоянке. Они оба вышли из машины. Тут мне внезапно стало страшно: а вдруг они сейчас не разделятся? Вдруг Дину не понадобится проверить что-то в Импале? Вдруг Сэм не захочет дойти до кафе и купить пару кофе? Вдруг войдут в номер вместе? Тогда я ничего не смогу сделать. Мне придется ждать и ехать с ними на новое дело, в новый мотель, и опять ждать. Мои чужие легкие даже перестали дышать, когда Сэм захлопнул дверь с пассажирской стороны и двинулся куда-то в сторону от мотеля. Честно говоря, я не мог поверить, что мне так повезло, потому что везение - это то, с чем я не сталкивался уже очень давно.

- Здравствуй, Дин, - сказал я у него за спиной. Он как раз шел к своему номеру.

Он обернулся, его глаза слегка прищурились. Я знал это выражение - будто хищник, примеряющийся к броску. Он всегда готов защищаться и нападать.

- Я вас знаю? - спросил Винчестер, видимо, придя к выводу, что я ему не знаком. Его обмануло мое новое тело. Это было так забавно. Мне захотелось рассмеяться, а еще сильнее захотелось подойти к нему, хлопнуть по плечу и, улыбаясь, сказать: "Не узнаешь старых друзей, Дин?" Правда, мне трудно было назваться его другом, даже если бы я был в своем теле. Вряд ли его воспоминания, связанные со мной, такие уж добрые. Не будь меня, может быть, он получил бы десять лет - десять счастливых лет, которые были у меня первый раз - а не один год.

Я улыбнулся чужими губами. Сколько времени я представлял, что ответить на этот вопрос, и вот, услышав в реальности, немного смутился.

- Ты меня знаешь, - проговорил я и заметил, как он немного расслабился, наверное, я не внушал ему опасности. Что ж, изменить это совсем не трудно.

- Ты меня знал до того, как умер, - губы моего чужого тела улыбались, когда я видел, как Дин нахмурился. Ну конечно, я не должен был этого знать. - И до того, как умер я сам. А потом я десять лет был рядом с тобой.

По его расширяющимся зрачкам я видел, что он понимает, что я имею в виду - о каких десяти годах я говорю. Я сделал паузу, позволив своей настоящей сущности заполнить глаза. Дин двигался очень быстро. Я даже не ожидал, что люди способны на такую прыть. Хотя, о чем я говорю? Это я не был при жизни способен на такое, а вот тренированные охотники, чье существование зависит от скорости, ловкости, силы и знаний, могли и не такое. У него в руке будто по волшебству появился нож, слегка изогнутый, с зазубринами и странной гравировкой. Он хочет убить меня ножом? Я был лучшего мнения об охотниках. Дин, чуть наклонившись, бросился на меня, но теперь моя сила тоже не могла сравниться с человеческой. От удара ногой Винчестер отлетел к стене мотеля, врезался в нее и сполз вниз уже без сознания. Вот так-то лучше.

***

В себя он пришел уже в моей комнате. Ждать прихода Сэма на улице после того, что я о нем узнал в аду, мне не хотелось.

- Проснулся, солнышко? - поинтересовался я, когда заметил, что Дин смотрит на меня. Я крутил в руках его нож, который мне до одури хотелось всадить в него и бить до тех пор, пока стены вокруг не окрасятся в красные тона. Реальность будоражила меня. С одной стороны, это было зеркальное отражение моего адского времяпровождения, с другой, я знал, что человеческое тело не выдержит того, что выдерживали души. Если я сделаю то, что хочу, у меня не будет второго шанса спросить, поэтому я сдерживался.

- Кто ты такой? - угрюмо спросил Дин.

- Неужели не помнишь ад, меня и Аластера? - я улыбнулся шире, видя, как он морщится от отвращения и отводит взгляд. Я вздрогнул, вспоминая наставления своего палача: тело пытать легко, но эта боль не дает той радости, которую дадут муки совести - постарайся их объединить, и ты вкусишь сполна всю боль. Это касалось только душ - они не так уж долго помнили о теле и в какой-то момент привыкали к телесной боли. В реальности же, наоборот, я не смог бы долго пытать тело - Дин отключился бы от болевого шока, потери крови, повреждения внутренних органов, поэтому поначалау вообще должен был исключить телесные пытки. Моральные муки - вот, что я выбрал для Дина. И мой вопрос - будет словно контрольный выстрел.

- Хочешь, я расскажу тебе одну историю, охотник? - я наклонился к нему, глядя прямо в глаза.

- Если я скажу "нет", можно подумать, это что-то изменит, - буркнул он.

Мои губы сложились в самую добрую из улыбок, на которую было способно выбранное тело.

- Все началось два года назад, - произнес я. - Однажды у дверей моего дома появились два человека. Знаешь, чем был примечателен тот день? Это был последний день моей жизни. Я узнал об этом за десять лет до этого дня.

Я услышал, как Дин хмыкнул. Его усмешка вышла почти ироничной. Да, да, посмейся надо мной, я разрешаю тебе, потому что мой смех над тобой будет гораздо более жестоким.

- Ты прав, - кивнул я. - Я заключил сделку. Моя душа отправилась бы в ад в тот самый день.

- А разве этого не случилось? - его голос был пропитан ехидством. - Знаешь, как говорят: глаза - зеркало души. Хотя душа - это не про тебя.

- Представь себе, этого не случилось, - я был весь в предвкушении. - Ничего не напоминает?

Я видел, как его удивленно вскинутые брови начинают сходиться на переносице. Да, похоже, он вспоминал меня, но не мог поверить в это.

- Так вот на пороге моего дома в мой последний день, когда я уже попрощался с женой, ради которой и продал душу десять лет назад, появились два парня, которые точно знали, что я сделал, - я видел, как он сглотнул. - Я никогда никому не рассказывал, потому что понимал, что мне не поверят, а они говорили о сделке с демоном, как об обыденном деле. Их звали Дин и Сэм Винчестеры, а меня.

- Эван Хадсон, - прошептал Дин. В его глазах появилась грусть и легкая вина. Слишком легкая, чтобы удовлетворить меня.

- Я же говорил, что мы - старые знакомые.

- Вот сука. - он покачал головой. - Надо было ее изгнать тогда. Значит, потом эта сволочь за тобой вернулась? Обещала, что сделка расторгнута, и все равно вернулась?

Ах вот, почему грусть! Добрые охотники не проверили до конца, спасли ли они человека? Если бы все было так просто, я бы не пришел за тобой, Дин Винчестер.

- Нет, Дин, - я улыбался его удивлению. - Ты, видимо, произвел на нее впечатление. Она действительно расторгла сделку.

- Тогда почему ты. - он запнулся, - демон?..

- Есть такая штука - ирония судьбы, - я присел на краешек кровати, напротив него. - Когда она случается, никто не поможет. Через полгода после того, как ты заставил тварь с перекрестка расторгнуть сделку, мою жену сбила машина.

- Демоны? - деловито предположил он. Честно говоря, я до сих пор не был уверен, в том, что случилось с моей женой, но я не мог позволить ему свалить все на ад.

- Нет, - покачал я головой. - Всего лишь человек. Пьяный водитель за рулем грузовика. Мне позвонили на работу, сказали, что я могу забрать ее из морга, мне выражали сочувствие, а мне было все равно, мне было плевать на их слова, потому что я точно знал, что надо делать. Той же ночью я стоял на перекрестке. Я знал, что демоны никогда не простят меня за то, что ты сделал, но я и не собирался настаивать на чем-то. Мне было все равно. Год, месяц, день, час - но она будет жить. Ты ведь знаешь, о чем я говорю?

Каждое изменение лица Дина, каждый отведенный в сторону взгляд, каждая закушенная губа - это доставляло мне наслаждение, гораздо более сильное, чем пытки душ в аду, которые ничего для меня не значили. Вот и сейчас, после моих слов, Дин напрягся, но в глазах было понимание и сочувствие. Это было похоже на игру на огромном оргАне: каждое мое слово находило в нем отражение, будто я нажимал на очередную педаль и клавишу.

- Демон с перекрестка дала мне год, - мои чужие губы сложились в горькой усмешке. - Я даже не надеялся на такую доброту. Это был чудесный год. Но он истек, и за мной пришли адские псы. В тот момент я думал, что ничего страшнее быть не может. Как же я ошибся. Ты ведь понимаешь, о чем я говорю?

Его зрачки опять расширились, будто в темноте, будто он хотел уловить хоть толику света. Забудь, Дин. Я здесь не для того.

- Я был напуган, я не знал, чего ждать, - я улыбнулся, предвкушая, как произнесу следующие слова. - И вдруг среди цепей и демонов я увидел того, кого знал при жизни. Это было. как свет. Как. - мне было тяжело подбирать верные фразы, потому что я уже не мог испытать того, каким был в первые мгновения в аду, - как луч надежды. Я увидел человека, который когда-то расторг мою первую сделку. Я увидел тебя.

Дин молчал, рассматривая меня. Его зрачки были такими большими, что зеленая радужка исчезла. Те самые черные дыры, в которые должны были превратиться его глаза когда-то.

- Надежда не для ада, - вдруг просто сказал он. Я еле сдержался, чтобы не ударить его, но у меня не было времени еще раз ждать, пока он очнется после моего удара.

- Я помню тебя там, а ты? Ты помнишь меня? - нажал я, хоть и знал ответ.

Дин качнул головой. Еще бы!

- Я объясню тебе, почему ты меня не помнишь, - я даже не заметил поначалу, что перешел на шепот. - Я был той душой, на которой Аластер заставлял тебя тренироваться. Я был первой душой на твоем пути, которая не висела не рядом с тобой на дыбе, а перед тобой, не закованным в цепи и невредимым.

- Этого не может быть, - пробормотал Дин. Он пытался вспомнить меня, но эти воспоминания давались ему нелегко, я чувствовал это.

- Ты был хорошим учеником адского палача, - продолжил я, упиваясь его болью. Помнишь, как поначалу у тебя тряслись руки, а Аластер хохотал? Я был тем, на ком ты оставлял свои первые неровные разрезы, которые постепенно становились все более и более точными. Постепенно - знаешь, сколько это в криках? Ты покрывал мою душу росписью боли и ужаса. Я помню каждый штрих, а ты?

Дин смотрел вниз, но не думаю, что он так пристально разглядывал пол. Я видел, как напрягаются мышцы его челюсти, когда он сжимает зубы.

- Можешь не отвечать, - хмыкнул я. - Я знаю, что ты не помнишь меня, как не помнишь и тысячи тех, кто был после меня. Кровавая вереница из замученных тобой душ.

- Я смотрю, ты и сам недолго был в этой очереди? - он попытался усмехнуться, но то, во что сложились его губы, сложно было назвать усмешкой. Слишком много там было ненависти, горечи и стыда. - Думаю, на твоем пути душ было гораздо больше, чем у меня.

Я непринужденно махнул рукой, словно это не имело для меня значения.

- Ты не узнал меня. Ты слишком боялся того, что делал, а еще больше того, что сделаешь что-то не так - недостаточно жестоко и бесчеловечно для Аластера - и он вернет тебя дыбу. Думаю, ты старался не всматриваться в души, которые пытал. Тебе хотелось отключить разум, увести его куда-то, лишь бы не вдумываться в то, что делают руки. Не знаю, считал ли ты нас, но я был первым, - я улыбнулся, чужие губы стали плохо слушаться меня. - Я звал тебя, думал, ты вспомнишь меня и остановишься. Тогда я еще очень слабо представлял, на что способны демоны и как они умеют ломать души. Тебе было все равно, чья душа перед тобой.

Я чувствовал, как мои слова опять и опять погружают его в ад.

- Поначалу ты торопился, - продолжил я. - Аластер был недоволен. Ты старался не вникать, просто сделать то, что он требует, побыстрее, лишь бы не возвращаться на цепи. Ты готов бы был убить с одного удара, но Аластер хотел не этого. Он хотел, чтобы души пытал именно ты - Дин Винчестер, а не отдельно твои руки. Раз за разом я восстанавливался, и раз за разом ты делал то, что он хотел. Все это время я умолял тебя остановиться. А потом. - я покачал головой, воспоминания были слишком сильны даже для меня. - Потом ты вдруг улыбнулся. Улыбнулся, раздирая меня на части. Тогда я понял, что просить теперь бессмысленно. Ты вошел во вкус. И однажды я вдруг подумал: а зачем мне терпеть, если ты, охотник при жизни, человек, который спас меня от сделки, пытаешь мою душу в аду? Зачем? Это было так просто, так легко, как дышать. Не тебе меня в этом осуждать!

Он не опускал голову, он безотрывно смотрел на меня и, мне казалось, даже не моргал. Он будто боялся пропустить каждое мое слово и каждое движение. Тут я вдруг почувствовал восхищение: Аластер был величайшим из палачей, то, что он сделал, работало и после ада. Дину было стыдно, неловко, больно, я ощущал это.

- Я не собирался, - ответил Дин. Его голос звучал глухо и тихо.

- Если бы я не встретил тебя там, в аду, я бы, может быть, не стал бы демоном, - я повысил голос. - Мне попался ты, и я увидел, что даже охотники, которые всю жизнь воюют с нечистью, сдаются. Именно ты виноват в том, что я стал демоном, ты это понимаешь?

Он отвел глаза, потом передернул плечами, будто от холода или отвращения.

- Думаешь, если бы меня не было, тебя бы не сломали?

Мне опять захотелось ударить его ножом, я даже поласкал пальцами рукоятку. Такое ощущение, что это он задает болезненные вопросы, а не я.

- Сломали бы, - кивнул я. - Но это я знаю сейчас. Если ты помнишь, то ад - жуткое место, когда я попал туда, то знал, что надежд нет, никаких, никогда, я был готов к этому! Но твое существование все испортило, я увидел свет в конце этого тоннеля! Ты первым сломал меня, создав надежду, а потом растоптав ее. Ты - сделал из меня демона. Знаешь, когда это случилось? - я почти вплотную приблизил свое лицо к его. - Когда ангел забрал тебя из ада. Тебя. Моего палача. Он - СПАС!

- Можно подумать, я просил об этом, - он смотрел мне в глаза.

Я отвернулся от него, потому что видел, что он говорит правду, но мне ведь было все равно, да?

- Я хочу тебя спросить, Дин, - начал я, стоя спиной к нему. - Ты мучил души в аду, ты ломал их, даже души тех, кого спасал при жизни. Каково тебе теперь знать это? Каково быть спасенным, когда ты знаешь, что творил, и видишь меня - продукт твоих пыток?

- Я же остался человеком. Мне и до твоего прихода было не смешно, - ответил он, и я вдруг понял, что его голос раздается не со стула, к которому я его привязал, а из-за моей спины. Я развернулся, надеясь успеть, но тот самый нож, с которым он пытался напасть на меня в начале нашей встречи и который я оставил на кровати, вошел в мою грудь. Лезвие вошло в сердце моего нового тела и остановилось. Я хотел сбежать, но меня внезапно дернуло назад, возвращая в плоть. От ножа прокатился огонь, выжигая меня из тела.

Аластер не зря считал его лучшим учеником - Дин при жизни знал искусство убийства и умел нанести смертельный удар, Аластеру требовалось только отточить его мастерство - сделать не просто убийцу, а палача. Он был охотником, спасающим людей, он был адским палачом, ломающим души. Гремучая смесь, разрушающая и других, и себя одновременно. Сегодня мой спаситель-мой палач довел свое дело до конца. Искусство палача в том, чтобы твои пытки пронимали жертву и после твоей смерти: то, что сделал Дин до сих пор донимало меня, я лишь надеялся, что и мой вопрос достал до него.

Конец

• асширению органа, который это покрывает, не известен. Никакая ...