- Если ты будешь так долго думать, официант отчается и покинет нас.
- Но я действительно не знаю, что выбрать.
Лия растерянно разглядывала меню. Она уже несколько минут изучала внушительный список блюд, не решаясь остановить свой выбор на чём-то конкретном. Ей доводилось бывать в ресторанах, но в таком дорогом ресторане она ещё никогда не оказывалась. Она не могла отделаться от мысли, что здешняя атмосфера её подавляет, хотя уже несколько раз говорила себе, что женщина не должна бояться роскоши, и к этому пора привыкать.
В вечернем платье она чувствовала себя неуютно. Может быть, потому, что это была самая дорогая вещь в её гардеробе, а, может, и потому, что у платья была уж слишком открытая спина. Ей было неуютно в туфлях на высоком каблуке. Она не помнила, когда в последний раз надевала вечернее платье и туфли на каблуке. А самое главное - когда ей в последний раз хотелось хорошо одеться.
- Дорогая, я убедительно прошу тебя принять какое-то решение, - снова заговорил Константин. - Ты ставишь нас в неловкое положение.
Стоявший рядом официант не проявлял нетерпения, демонстрируя профессиональную выдержку.
- Пожалуй, я буду что-нибудь лёгкое, - сказала, наконец, Лия. - Салат.
- Но полчаса назад ты сказала мне, что голодна. Или ты заботишься о моих деньгах? Оставь эту заботу мне, ведь это мои деньги.
- О нет, нет, деньги тут не при чём. Просто мне не знакома половина этих названий.
Сказав это, Лия сначала посмотрела на официанта. Но это заявление его не шокировало.
- Что именно вас интересует? - услужливо спросил у неё официант. - Мясо, рыба?
- Мясо.
- Позвольте, я помогу вам определиться с выбором.
Через две минуты официант записал заказ, почтительно склонил голову и удалился.
- Я, наверное, похожа на служанку, которую впервые вывели в свет, - виновато улыбнулась Лия.
- Это не свет, дорогая. Это неплохой ресторан с достойными ценами.
- Да, но. все эти незнакомые названия блюд, женщины в вечерних платьях, танцы, куча столовых приборов, которыми надо уметь пользоваться.
- Если хотя бы половина из этих женщин в вечерних платьях умеет пользоваться этими столовыми приборами и танцевать, то с меня - бутылка самого дорогого шампанского, которое только тут подают. - Константин достал сигареты. - Я не просто так пригласил тебя именно в этот ресторан. Я бы сказал, что это будет отличной сценой.
- Отличной сценой для чего? - не поняла Лия.
- Ты долго уговаривала меня рассказать про Марику. Впервые я увидел её в этом ресторане. Ты уверена, что хочешь послушать этот рассказ?
- Да, наверное. Если уж ты меня сюда пригласил.
- Скажи, это в крови у женщин - любовь к рассказам о прошлом?
- Ты ей изменял?
Константин улыбнулся и взял со стола небольшую стеклянную пепельницу.
- Какой ответ ты бы хотела услышать?
- Правдивый. Если можно.
- Нет, я ей не изменял. Это противоречит моей природе. Но, похоже, ты ожидала услышать что-то другое.
Лия положила ногу на ногу, перед этим выскользнув из надоевших туфель.
- Наверное, мне никогда тебя не понять. На этом свете вообще есть люди, которые тебя понимают?
- Я сам себя не всегда понимаю. Что же можно сказать о других?
Через несколько секунд принесённое официантом шампанское было разлито по бокалам.
- Твоё здоровье, дорогая, - сказал Константин. - Или ты предпочитаешь, чтобы мы выпили за нас с тобой?
- Первый тост мне понравился гораздо больше. Он звучит. более реально.
- Я понял. То, что ты спишь со своим начальником - это что-то из области научной фантастики, кругов на полях и инопланетян. Что же. Твоё здоровье, дорогая. Что ты сказал мужу перед тем, как вышла из дома в таком виде? Ты надела туфли и платье, которое отлично подходит для того, чтобы его снимать, купила новые и совсем не дешёвые духи, у которых тоже сосем не деловой запах. и сказала своему мужу, что у тебя поздний банкет?
Лия сделала глоток шампанского.
- Когда я уходила, моего мужа не было дома. Во всяком случае, я бы вряд ли стала его обманывать.
- Лия Слоцки - самая честная женщина на свете. В последнее время я всё чаще ловлю себя на мысли, что мне мешает твой муж. Как ты думаешь, что мне делать?
- Пусти ему пулю в лоб. Это в твоём духе.
- Зачем же так? Я тоже могу оскорбить, но я этого не делаю. Кроме того, я думаю о тебе. Как же ты будешь жить без любимого мужа? Кому ты будешь готовить горячий ужин? Как сегодня, например?
Лия возмущённо вздохнула и отвела глаза.
- Почему ты молчишь? Неужели тебе не интересно со мной? Я старею, если не могу развлечь даму. Обычно женщины в моём присутствии не скучают.
- И как много их, этих женщин?
- На данный момент - одна, как ты успела заметить. Я не сторонник шумных бесед, особенно если мы говорим о женщинах. Ты хочешь от него детей?
Лия вздрогнула от неожиданности - уже в который раз она была захвачена врасплох.
- Детей? Я не уверена, что вообще хочу детей.
- Что по этому поводу думает Йосеф?
- Мы не говорим на эту тему.
- Вы не говорите на тему детей. Он не знает, где ты проводишь время по вечерам и по ночам, так как он работает. Не хочу показаться невежливым, но вы успеваете общаться? И о чём вы говорите?
- Конечно. Мы говорим. о жизни, о работе.
Официант принёс заказ и принялся раскладывать столовые приборы. Он несколько раз поменял местами нож и вилку рядом с тарелкой Лии, за что Константин удостоил его снисходительным взглядом. Наконец он разобрался с приборами и, поправив полотенце на локте, сказал с улыбкой:
- Приятного аппетита.
- Будьте добры, принесите стакан воды, - попросила Лия.
Официант принёс воду в небольшом графине и поставил на стол два стакана.
- Я решил, что вы тоже не откажетесь от воды, сэр, - обратился он к Константину.
- Благодарю. Поменяйте местами нож и вилку рядом с тарелкой леди, пожалуйста. Обещаю, на ваши чаевые это не повлияет.
Замечание официанта смутило, но он, не сказав ни слова, поменял местами нож и вилку и удалился.
- Это всего лишь нож и вилка, - улыбнулась Лия.
- Это всего лишь официант, который не умеет правильно раскладывать столовые приборы. Ему платят не только за то, чтобы он улыбался клиентам. Приятного аппетита, дорогая. Мясо выглядит соблазнительно.
- Спасибо. Приятного аппетита и тебе.
Мясо оказалось вкусным - Лия, которая предпочитала рыбу, не пожалела о своём заказе и ела с большим аппетитом. Константин, похоже, либо не был голоден, либо не был удовлетворён приготовленным блюдом. Уже через несколько минут он отставил тарелку в сторону, допил остатки шампанского в своём бокале и взял салат.
- Почему ты не ешь? - спросила Лия
- Я подумал о том, что мне не хочется мяса. Но заказ уже сделан, ничего не поделаешь. То есть, вы с Йосефом говорите исключительно о жизни и о работе.
- Да, - вздохнула Лия - она надеялась на то, что тема уже закрыта. - Но мы мало общаемся. Мы постоянно чем-то заняты.
- Вы не говорите о вас? О планах на будущее? О личном: о семье, о постели? Ты помнишь, когда вы в последний раз занимались любовью?
- Тебе не кажется, что это слишком личная тема для ресторана?
Константин посмотрел на музыкантов, игравших на сцене, и снова повернулся к Лие.
- Нет, мне не кажется, что это слишком личная тема для ресторана. Ведь ты не говоришь об этом в микрофон на сцене. Это наша личная беседа. Если позволишь, мы вернёмся к ней, и я повторю свой вопрос. Ты помнишь, когда вы в последний раз занимались любовью?
- Может быть, неделю назад. Тебя это так интересует? Мне кажется, секс - это не самое главное.
- Деньги - это не самое главное в семье. Секс - это не самое главное в семье. Дети - это не самое главное в семье. Я не хочу лезть не в своё дело, но на чём же тогда основан ваш брак? И не говори мне, что на любви, потому что любовь тоже должна быть на чём-то основана. Вы не шестнадцатилетние дети, чтобы нести бред о светлых платонических чувствах и смерти в один день.
Лия отставила тарелку в сторону.
- Скажи, что ты хочешь от меня услышать? Да, мой брак далеко не идеален, я представляла семейную жизнь по-другому. Да, мне действительно не хватает внимания моего мужа, но я не хочу об этом говорить только потому, что не хочу обидеть его. Да, мой муж за всё это время ни разу меня не удовлетворил.
- Правда?
Лию задел не столько сам вопрос, сколько циничный тон, которым он был задан. Она не удержалась и подняла глаза.
- Правда.
- А я?
- Ты знаешь ответ на этот вопрос, Константин.
- Мне будет приятно услышать это от тебя.
- Я не доставлю тебе такого удовольствия.
Лия принялась за салат. Константин наполнил пустые бокалы, закурил и снова повернулся к музыкантам.
- Они отлично играют, - заметил он. - Может, ты хочешь потанцевать?
- Эти туфли не созданы для танцев.
- Знаешь, я бы познакомился с твоим мужем.
Лия пригубила бокал и тоже посмотрела на музыкантов.
- Я могу познакомить вас завтра утром. Ты ведь подвезёшь меня до дома?
- Разумеется. Неужели ты думаешь, что я отправлю тебя на такси?
Подошедший официант осведомился, всё ли в порядке, и Лия сообщила ему, что он может принести десерт. Тарелки были убраны на поднос, а полную пепельницу заменили чистой.
- Когда я в первый раз увидел Марику, она сидела вон за тем столиком в углу, - сказал Константин и кивнул в направлении окна. - Там, где сейчас это странное растение в кадке. Хотя. наверное, давай по порядку. Думаю, так будет честнее.
Больше всего - после человеческой тупости и невоспитанности, конечно же - лейтенант Константин Землянских ненавидел большие компании. Он не мог назвать себя интровертом, но если вокруг него находилось больше трёх человек, то он чувствовал себя не в своей тарелке. В аналитическом отделе он работал несколько месяцев, но так и не привык к полному отсутствию личного пространства. Константин не мог понять, как люди могут работать в таких условиях - даже ручка в твоём кармане по умолчанию принадлежит всем. Тот факт, что коллеги постоянно лезут туда, куда лезть не стоит, его раздражал. Коллеги, в свою очередь, делали вид, будто так оно и должно быть, и вели себя соответствующе. Стоит ли говорить о том, что когда его пригласили отпраздновать день рождения одного из них, то он отказался, не думая дважды?
Но упрямства своих коллег он недооценил. Они принялись убеждать его в том, что иногда необходимо заниматься чем-то, кроме работы. А что может быть лучше, чем отдых в приятной компании? К мысли о приятной компании Константин относился скептически, но отнекиваться ему надоело, и он принял приглашение. В конце концов, так упорно отказываться было невежливо.
Компания состояла из четырёх человек, включая самого Константина. С пришедшими он был в хороших отношениях, что вселяло надежду на приятный вечер. Имениннику была преподнесена полезная безделушка (Константин умел выбирать подарки для женщин, но терялся каждый раз, когда речь заходила о подарках для мужчин). Минут через двадцать беседа пошла своим чередом, и по мере того, как наполнялись рюмки, шла всё лучше и лучше. Рабочие темы уже давно остались в стороне, и теперь молодые люди обсуждали женщин. Ни одного женатого человека за столом не было, а поэтому они принялись оглядывать ресторан в поисках «добычи».
- Глянь-ка, - обратился к Константину один из его соседей по столу. - Леди скучает.
Константин повернулся и увидел брюнетку, сидевшую за столиком в углу. Может, ей и на самом деле было скучно, но развлекаться ей не хотелось. Она смотрела куда-то вдаль, лишь изредка переводя взгляд на стоявший перед ней бокал с вином. Брюнетка была одета в платье из голубого шёлка, и картину портили только жёлтые туфли, которые даже ничего не смыслящему в моде человеку могли показаться неуместными.
- Кажется, ей не до развлечений, - заметил Константин, по-прежнему разглядывая брюнетку.
- Да что ты понимаешь в женщинах! - возмутился сосед. - Может, тебе не нравится, как она одета? Неужели ты выбираешь женщин по одежде?
- Какие глупости! - тут же ответил он и поднялся. - Уж лучше я подойду к ней, чем буду слушать ваши насмешки.
- Насмешки? Кто думал насмехаться? Я просто забочусь о твоей личной жизни.
- Спасибо, - с благодарностью кивнул Константин и направился к столику в углу.
Желания устраивать личную жизнь у него не было. Вероятно, потому, что в последнее время всё происходящее в ней оставляло желать лучшего. И причин этому не было. У него теперь была хорошая и относительно спокойная работа с возможностью карьерного роста, были деньги. Иногда Константин думал о том, что он слишком много времени тратит на то, чтобы продемонстрировать женщине серьёзность своих намерений. Или, если сказать точнее, продемонстрировать ей, насколько она для него важна.
Наверное, в современном мире всё должно происходить гораздо быстрее. Вчера познакомились, сегодня переспали, через неделю расстались. Зачем терять время и думать о том, что можно пригласить женщину в театр, в оперу, в ресторан, что можно п огулять по ночному городу, наслаждаясь свежим воздухом и прохладой и изучая достопримечательности? А приглашать её к себе домой можно только с одной целью. Но уж никак не для того, чтобы показать свои рисунки, почитать друг другу вслух или побеседовать о чём-то отвлечённом при свечах.
Возможно, в этих мыслях изначально не было ничего рационального и приближенного к реальности, но Константин всё чаще отмечал, что женщины поверхностно относятся ко всему вышеперечисленному. Они любят дорогие подарки и цветы, но зачастую видят в этом недвусмысленный намёк, не забывая об этом говорить вслух. Он мог пересчитать по пальцам тех женщин, которые при виде подарков не закатывали глаза и не говорили полным фальши тоном: «Ах, ну разве можно дарить такие подарки на пятом свидании? Теперь я буду чувствовать себя обязанной!». Почему подарок должен восприниматься как что-то сверхъестественное, и почему нельзя просто поблагодарить? Разве это ненормально - дарить женщинам подарки, особенно если они этого достойны? Сначала они говорят, что легкодоступные женщины - это гадко, а потом упрекают мужчину в том, что он не делает решительных шагов. Так что им вообще нужно?
Константин думал о том, что если бы в нём было меньше эстетизма и уверенности в своей правоте, то он решил бы, что его плохо воспитали. Плохо в том плане, что воспитание это было пережитком прошлого. Что в наши дни уже никто не водит женщин в театр, не читает им стихи и не целует им ноги. И что пока мужчина и женщина не окажутся в одной постели, то духовной близости между ними быть не может. Но упрямство брало верх, а поэтому Константин условно делил женщин на правильных и неправильных. Последних было больше, но он был уверен в том, что качество первых уравнивает позиции.
Брюнетка отреагировала на его появление не сразу. Она ещё некоторое время сидела, чуть ссутулившись, а потом медленно подняла голову, и Константин увидел, что она плачет.
- Добрый вечер, - сказал он.
- Здравствуйте, - ответила брюнетка вежливо. - Вы что-то хотели?
- Я вижу, что вам грустно, и я подумал, что смогу вам...
- Вы мне не поможете. Что-то ещё?
- Вы не будете против, если я присяду?
Брюнетка устало вздохнула и кивнула на свободный стул.
- Спасибо, - поблагодарил Константин. - Скажите, почему вы пьёте в одиночестве?
- Хотите присоединиться? - ответила она вопросом на вопрос. - Правда, не думаю, что вы будете пить такую гадость. У вас такой. аристократичный вид.
- Я совсем не разбираюсь в винах, - признался он, наполняя принесённый официантом бокал. - За знакомство? По-моему, отличный тост! Постойте-ка. А мы ещё не познакомились!
Брюнетка покачала головой, и на её лице впервые за сегодняшний вечер появилась улыбка.
- Похоже, вы навеселе, - сказала она с лёгким укором. - Меня зовут Марика.
- Константин, - представился собеседник и поднял бокал. - Вот теперь действительно за знакомство.
- За знакомство, - согласилась Марика и сделала пару глотков вина. - У вас красивое имя, Константин. Вы оставили весёлую компанию и подошли ко мне, хотя знали, что ничего весёлого вы тут не найдёте. Почему?
- Я увидел, что вам грустно, и решил спросить, что случилось.
Марика снова улыбнулась.
- Я не советовала бы вам пить вино после водки, - сказала она. - Завтра вы будете себя плохо чувствовать.
- Но ведь это будет завтра. Кроме того, у меня никогда не было похмелья. Интересно узнать, как это. Итак, в чём же дело?
Марика снова погрустнела.
- Видите ли, - сказала она, - я решила, что сегодня вечером у меня будет бессонница, и я выпью снотворного. Но только не одну таблетку, как обычно, а все.
- Что вы! Зачем?!
- Вы сказали, что не знаете, что такое похмелье. А я не знаю, что такое смерть. Мне тоже интересно узнать, как это.
- Но ведь это совсем разные вещи. - Константин замолчал. - Послушайте. Может, вам что-нибудь нужно?
- Да. Новое сердце.
- Я могу предложить вам альтернативный вариант?
- Это интересно, - кивнула Марика. - Давайте выслушаем ваше предложение.
- Сейчас мы с вами закажем ужин, и вы не будете пить на голодный желудок. И пить снотворное, разумеется, тоже не будете.
Марика опустила глаза, разглядывая полупустую бутылку с вином.
- Я объясню вам, в чём дело, - сказала она. - Знаете ли, после того, как. я поняла, что мне нужно новое сердце, потому что старое уже не совсем пригодно, я решила, что не буду сидеть дома и пить одна. Я надену самый глупый наряд, который только смогу придумать, и пойду в ресторан. И если я тут никого не встречу, то обязательно пойду, и. а дальше вы знаете.
Константин посмотрел на собеседницу. В зелёных глазах Марики светился огонёк надежды.
- Понимаете? - спросила она, ожидая ответа.
- Понимаю, - ответил Константин. - Я рад, что вы не хотите пить на голодный желудок. Если честно, то я бы тоже что-нибудь съел.
- Почему-то я не могу представить, что ты просто так подходишь к девушке и знакомишься, - сказала Лия, которая уже принялась за принесённый десерт.
- Но почему же? - пожал он плечами. - Что может быть лучше, чем познакомиться с женщиной в ресторане, в театре? Или, скажем, в университете?
- В библиотеке? - улыбнулась Лия.
- Конечно. Пока ты будешь объяснять женщине, как пользоваться компьютерным каталогом, ты трижды получишь возможность попросить у неё номер телефона и сделать ей миллион комплиментов.
- Значит, вот как, - понимающе закивала она, сдерживая смех. - Всё понятно. А я-то думала, что ты был скромным молодым человеком, который всегда чётко определял дистанцию между ним и женщинами.
- Конечно. Но если есть правило, то есть и исключение.
Когда Константин и его новая знакомая покинули ресторан, настроение у обоих было превосходное. Вероятно, ещё и потому, что за первой бутылкой вина последовала вторая. Именинник и его друзья давно отправились по домам, часы показывали начало второго. Но завтра была суббота, а поэтому молодые люди никуда не торопились.
Марика уже раздумала пить снотворное. Похоже, она вообще не собиралась спать, но её попутчик был другого мнения. Усталость после рабочего дня давала о себе знать, и ему хотелось положить голову на подушку. Он попросил таксиста сделать приличный крюк и завезти в первую очередь даму, согласившись заплатить по счётчику, тепло попрощался с ней и отправился домой, договорившись встретиться завтра в обед.
В субботу было жарко. Сентябрь вступал в свои права, утомлённый город дремал, будто решив устроить себе послеобеденный отдых. Пустынный ветер уже правил бал, хотя ещё вчера воздух был чистым и прозрачным. Теперь дышать стало тяжелее, а солнце казалось крошечным, скрытое за жёлто-серой пеленой. Константин уже пожалел, что заставил Марику покинуть прохладную квартиру и проехать через весь город только для того, чтобы выпить кофе в крошечном кафе. Он стоял у витрины книжного магазина и, близоруко прищурившись, разглядывал лица прохожих. Песок в воздухе мог сделать слепым любого, даже самого что ни на есть зрячего. Удивительно ли, что, увидев Марику, Константин её не узнал?
Но, конечно же, виноват был не песок. Марика выглядела иначе. На ней не было платья и туфель, которые не подходили друг к другу. Но зато на ней были чёрные брюки, тёмно-зелёная блузка из лёгкого материала и туфли на гораздо более высоком каблуке, чем вчерашние. Волосы она оставила несобранными: теперь они свободно лежали на плечах и были не такими уж чтобы и короткими - гораздо ниже лопаток.
Марика поправила большие очки с прозрачными стёклами, предназначенные для того, чтобы защитить глаза от песка, огляделась и, заметив Константина, весело помахала ему рукой. Когда она приблизилась, он ещё раз убедился в том, что это совершенно другая Марика. На ней были другие украшения, на этот раз, гармонировавшие с остальным нарядом. У неё был другой макияж, более простой, но подчёркивавший достоинства её лица, особенно глаз. И без того большие и ясные, сейчас они выглядели широко открытыми глазами любопытного ребёнка. Марике на вид можно было дать лет восемнадцать, если не меньше.
- Привет, - сказала она, снова поправляя очки. - Ну и погода. Надеюсь, у тебя всё хорошо? - Она улыбнулась. - Голова не болела?
- Голова? - переспросил Константин, который до сих пор пытался осознать произошедшие перемены. - Нет. Почти нет.
- Нет или почти нет? - уточнила она.
- Наверное, всё же почти.
- Ладно, хватит тут стоять. Сейчас ты превратишься в песочную дюну. Мы ведь пришли пить кофе?
Константин никак не мог отделаться от ощущения, что всё происходит слишком стремительно. По крайней мере, для мимолётного знакомства в ресторане, которое по определению не могло зайти далеко. Они с Марикой встречались по выходным, иногда в будние дни выбирались в театр. Когда оба не очень сильно уставали на работе, то отправлялись гулять по ночному городу или же занимали какое-нибудь удобное местечко в парке и беседовали, никуда не торопясь. Месяц пролетел незаметно, за ним - второй, и за эти два месяца Константин окончательно убедился в том, что влюблён по самые уши.
Его мир в полном смысле этих слов перевернулся с ног на голову. Конечно же, симптомы влюблённости Константин знал хорошо, но то, что он испытывал сейчас, было новым и непривычным. Если бы ему сказали, что когда-нибудь из-за женщины он перестанет есть и спать, то он бы ни за что в это не поверил. Его привычная размеренная жизнь, жизнь одинокого человека, у которого есть лишь две цели - профессиональный рост и пополнение банковского счёта, превратилась в сумасшедшую и бессмысленную гонку за чем-то неосознанным и, вероятно, не существующим. И движение замирало, всё отходило на второй план лишь тогда, когда рядом с ним была Марика. То, чем они занимались в тот или иной момент, не имело никакого значения. Они могли сидеть в соседних креслах в театре. Могли сидеть друг напротив друга в кафе. Могли просто бродить по улицам, разглядывая лица прохожих. Важно было только одно - сейчас она рядом.
Марика заканчивала вторую степень по финансовому анализу, параллельно продолжая работать консультантом по ценным бумагам на бирже. Она работала там уже давно, с тех самых пор, как получила степень бакалавра экономики. Они редактировали черновик её магистерской диссертации, обсуждали написанное, думали о том, что нужно убрать, а что следует добавить. Вероятно, именно общий интерес к финансовой аналитике послужил последним мостиком для скрепления отношений.
В тот четверг они сидели в кафе и, как того требовала уже устоявшаяся традиция вечера четверга, обсуждали черновик диссертации. Он была почти готов, но Марике постоянно хотелось добавить что-то новое. Константин обычно выступал против добавлений. Он считал, что магистерская диссертация отличается от докторской тем, что последняя является более объёмной, а первая - более точной и чётко сформулированной. В этот раз он тоже высказал несогласие с добавлениями, и Марика расстроилась.
- Но ведь это важно, - сказала она, задумчиво покусывая кончик карандаша. - Вот, посмотри. Я сделала кое-какие наброски. Почему ты всегда сначала говоришь, а потом уже смотришь? Глянь хотя бы одним глазком!
- Хорошо, - согласился Константин и принялся изучать линованные листы.
Почерк у Марики был довольно-таки крупным, но вместе с тем неразборчивым. В какой-то момент Константин наклонился чуть ниже, пытаясь разобрать написанное.
- Что-то непонятно? - спросила Марика и тоже наклонилась, коснувшись волосами его щеки. - Спроси, я объясню.
Он поднял голову и посмотрел на неё.
- Что? - спросила она нетерпеливо. - Ты ведь не прочитал! Обманщик! Вот так всегда!
- Нет, - покачала головой он. - Со мной в последнее время что-то не так. Никак не могу сосредоточиться на интеллектуальной деятельности.
- Да, со мной тоже в последнее время что-то не так, - неожиданно согласилась Марика и подняла глаза. - И, как мне кажется, я знаю, в чём дело. - Она приложила руку к груди. - Как ты думаешь, сердце может восстанавливаться? Вот так вот, само собой?
- Думаю, что может. Вполне.
- Значит, твоё сердце подарило кусочек моему сердцу, и теперь новое сердце мне уже не требуется? И когда-нибудь они будут биться в такт?
После этого разговора Марика и Константин проводили вместе практически каждый вечер. Ему казалось, что до этого момента он не жил и даже не существовал, а находился где-то между миров и занимался непонятно чем. Стоило ей легко сжать его пальцы в темноте театрального зала, как мысли путались, связи с реальностью терялись, и он начинал думать о тех вещах, о которых воспитанному джентльмену не стоит заговаривать с дамой. Пожалуй, только сам Константин знал, каких усилий стоило ему провожать Марику до дома и целовать на прощание, не делая при этом никаких прозрачных намёков. Пока что воспитанный джентльмен брал верх над живым человеком с обычными для живого человека желаниями, но джентльмен, несмотря на железную силу воли, должен был когда-нибудь уступить живому человеку. У Константина не было сомнений в том, что это когда-нибудь случится.
Всё началось с того, что Марика заболела. Обыкновенная простуда оказалась гриппом, и врач прописал ей постельный режим, строго-настрого запретив его нарушать. Марика болела долго и тяжело, и они с Константином не виделись больше недели. Он предлагал ей свою помощь, говорил, что сделает всё возможное, но она отвечала отказом. Иногда отшучивалась, говоря о том, что только у неё получается подхватить грипп ещё до наступления зимы, иногда просто устало отвечала, что плохо себя чувствует. Но через пару недель ей стало лучше, она снова принялась за диссертацию, вышла на работу. А потом позвонила Константину и пригласила его в гости. Впервые за всё время их знакомства.
- Я приготовлю ужин, - пообещала она. - Я обещаю, тебе понравится!
Воспитанный джентльмен возмутился и сказал, что стоит вести себя прилично. А вот живому человеку идея поужинать понравилась. Константин ушёл с работы раньше обычного, сославшись на дела, и отправился в гости.
Встретившая его Марика была в вечернем платье, и ему стало стыдно за пусть и аккуратный, но совершенно не уместный деловой вид. Это платье для чужих глаз не предназначалось, но воспитанный джентльмен решил реагировать на всё гробовым молчанием, а поэтому Константин вежливо поздоровался и прошёл в прихожую.
- Как тебе здесь? - спросила Марика, закрывая дверь и подходя к нему.
- Уютно. Ты живёшь одна?
- Да, я и. кошка. - Марика смущённо улыбнулась. - Сьюзан. Вот она.
Белоснежное животное царственно разлеглось в небольшом кресле. Оно упрямо делало вид, что происходящее его не волнует. Что, впрочем, не мешало кошке изучать гостя. Именно для этого она лениво приоткрыла один глаз.
- Проходи, будем ужинать, - снова заговорила Марика. - Ты, конечно же, голоден? Курица уже готова, только недавно достала из духовки. - Она посмотрела на него. - Ты не поцелуешь меня? Мы не виделись две недели.
- Две недели и три дня, - тут же уточнил Константин.
- Две недели и три дня с четвертью, - в тон ему ответила Марика. - По результатам сегодняшних банковских торгов, одним поцелуем это ограничиться не может.
Дальнейшие события произошли быстро, но Константину показалось, будто с этого момента время вообще потеряло какую-то форму. Он наклонился к Марике, прикоснулся к её губам, провёл рукой по обнажённой спине, которую платье оставляло открытой. После этого он почувствовал, что у него подкашиваются ноги, а остатки самообладания оставляют его с неимоверной быстротой. Он смутно помнил, как раздевал свою любимую женщину, как целовал ей ноги. А как же ещё сказать женщине о любви? Иногда слова - это просто пустой звук. По крайней мере, в этом были уверены его предки.
Не было ничего удивительного в том, что заботливо приготовленный Марикой ужин был подан уже холодным, а съеден частично. Времени до утра оставалось мало, и на еду его тратить было нельзя.
Из квартиры Марики Константин вышел, слегка пошатываясь - то ли от переполнявшего его счастья, то ли от усталости, так как спал максимум полчаса. На работу он явился с опозданием, причём опоздал впервые, и, конечно же, получил выговор по полной программе. Но его настроения это не испортило.
Лия встрепенулась и посмотрела на успевшее немного подтаять мороженое.
- А что было дальше? - задала она вопрос, изучая собеседника.
- А дальше была сказка, - ответил он. - Скоро я понял, что умру, если расстанусь с ней хотя бы на шесть часов. Я купил кольцо и сказал, что мы поженимся либо через месяц, либо через два месяца, потому что это дольше я ждать не согласен.
- Как здорово, - мечтательно вздохнула Лия и снова принялась за еду. - А потом?
- А потом сказка продолжилась. До того момента, как я получил должность главного аналитика. Я стал работать в два раза больше и, соответственно, в два раза больше уставать. Если я и видел Марику не спящей, то только по выходным, да и то тогда, когда не бежал по делам, потому что посреди недели я успевал только работать. Да, были деньги, было всё, я был доволен тем, что всё-таки добился того, чего хотел. И ещё было чувство, что что-то не так. Я никак не мог понять, что же это за чувство. Конечно, в глубине души я догадывался, в чём дело. Но, как ты знаешь, люди боятся признаться себе в очевидном. Тот хрустальный шар, в котором я находился всё это время, разлетелся на куски тогда, когда я задал Марике вопрос: «Скажи, дорогая, ты хочешь иметь детей?». Она ответила, что хочет. Но только если у этих детей будет отец, который сможет посвящать им хотя бы несколько минут своего драгоценного времени. И на роль этого отца я не подхожу.
Лия отставила тарелку в сторону.
- И что сделал ты?
- Что я мог сделать? Я не мог отказаться ни от одного, ни от второго. Но этот вопрос донимал меня постоянно. Чёрт знает, что я успел передумать. Я чуть не довёл себя до нервного срыва этими мыслями. И с решением я затянул. Да что там говорить - я просто опоздал. С момента того разговора между нами будто пробежала чёрная кошка. Марика отказывалась от моих подарков, уходила из дома по вечерам, по выходным ездила к знакомым и подругам. Если бы я уделял ей больше внимания - понимаешь, настолько, чтобы она знала, то она мне нужна - то что-нибудь изменилось бы. Если бы у меня хватило сил заговорить об этом прямо, не делая вид, что всё хорошо. Но ничего назад не вернёшь, и слов этих я уже не скажу. Потом она завела любовника. Одного, второго. У меня начался сложный период на работе, и я был обязан сосредоточиться на делах. А потом Марика сказала мне, что ей надоело, и она решила уйти. Я чувствовал, что вряд ли смогу что-нибудь изменить, а даже если изменю, то ей от этого будет только хуже. К тому моменту нервы у меня расшатались окончательно, от бракоразводного процесса я отказывался до последнего момента. Я считал, что мы можем просто подписать бумаги и не делать из этого спектакль. Вот так я отдал ей половину своих денег и снял с пальца обручальное кольцо.
- И что было потом?
- Потом ничего не было. А после того, как закончилось ничего, я встретил тебя.
Подписаться на:
Комментарии к сообщению (Atom)
Комментариев нет:
Отправить комментарий