ЖЗЛ - =Лариса Шепитько и Элем Климов. ИСТОРИЯ ЛЮБВИ...=

В конце октября ушел из жизни режиссер Элем Климов. В последние годы он ничего не снимал. После прогремевшего "Иди и смотри" был только короткий документальный фильм "Лариса" -- о любимой женщине, покинувшей его так непоправимо рано. Это была удивительная пара. Лариса Шепитько, одна из самых сильных режиссеров страны, погибла в автокатастрофе летом 1979 года. Только-только был запущен в производство фильм "Матера", Лариса успела снять всего один план -- Древо Жизни. И все... Оборвалось все резко и очень трагически. Говорят, ее предупреждала сама Ванга. Нельзя было играть с огнем, сжигать вековое дерево? Или же нельзя было тревожить призрак Гришки Распутина? Какие именно запреты судьбы переступили эти два человека, сейчас уже не так важно. Давайте просто вспомним, какими они были, Лариса и Элем.Для "Матеры" Лариса успела снять только один план -- Древо Жизни: им начинается и кончается картина. Тогда ради красивого кадра в картине она сожгла вековое дерево. В народе это считается страшным грехом...

Она это знала. Лариса была мистиком, верила в приметы, в загробную жизнь, в переселение душ, в то, что она уже несколько раз жила. Она очень серьезно относилась ко всяким предсказаниям. В 1978 году она была в Болгарии и там посетила знаменитую Вангу. Предсказательница тогда намекнула ей, что вновь браться за постановку трагического фильма небезопасно. Ее предыдущий фильм "Восхождение" заканчивается сценой групповой казни: среди казненных -- одна женщина. Точно так было в той машине, мчавшейся июльским днем 79-го по Ленинградскому шоссе...

Лариса

Лариса Шепитько родилась 6 января 1938 года в городе Артемовске на Украине. Ее отец, перс по национальности, служил офицером, мама работала в школе учительницей. Брак продержался недолго, и вскоре они развелись. Пришлось матери в голодное послевоенное время поднимать одной троих детей -- двух дочерей и сына. Лариса не простила отцу того, что он их оставил, и никогда больше с ним не встречалась. Среднюю школу она закончила во Львове, после чего решила ехать в Москву поступать во ВГИК.

На режиссерский факультет ВГИКа она поступила с первого же захода. Так как она была иногородней, ей выделили место в общежитии. Причем не в простом, в районе Лосиного острова, а в элитарном, принадлежавшем Высшей партийной школе. После этого среди студентов ВГИКа упорно ходили слухи, что Лариса состоит в родстве с кем-то из высоких персон. Но это было неправдой.

Во ВГИКе она считалась одной из самых красивых студенток (Позже Лайза Минелли скажет о ней: "Я знакома с самой красивой женщиной в Европе"), за ней пытались ухаживать многие мужчины: и студенты, и преподаватели. Однажды, году в 58-м, во ВГИКе, возле кассы, где студенты получали стипендию, за ней в очереди пристроился молодой человек. Сказал пару дежурных комплиментов, она смерила его взглядом и небрежно отшила. Это был Элем Климов. Потом они долго не виделись, пребывая в бесконечных экспедициях. А встретились вновь, когда она снимала свой дебютный фильм по повести Ч. Айтматова "Верблюжий глаз". Во время работы над фильмом Лариса заболела инфекционной желтухой, у нее поднялась высокая температура. На натуру ее выносили на носилках. Помочь ей закончить фильм вызвался Климов, он и придумал ему название "Зной" ("за червонец"). Тогда и произошло их сближение.

С момента, когда "Зной" вышел на экраны, в кинематографической среде Ларису Шепитько стали называть только по имени -- и все понимали, о ком идет речь.

Элем

Таким необычным именем Калерия Георгиевна Климова назвала сына в честь героя романа Джека Лондона "Заря пламенеет". Но Элем узнал об этом, когда был уже взрослым. Всегда считал, что его имя -- производное от Энгельс -- Ленин -- Маркс, что в то время было очень почетно. Но самый романтичный вариант происхождения имени Элем обнаружила Лариса -- от французского "elle aime", что означает "она любит".

Как и Лариса, во ВГИК он поступил сразу. Еще студентом затеял снимать "Добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещен". С его легкой руки на экране появился Евгений Евстигнеев. На "Мосфильме" Климову кандидатуру Евстигнеева запретили. И ленты не было бы в том виде, в каком мы ее знаем и любим, если бы Климов, студент, не осмелился заупрямиться. "Снимайте тогда сами", -- сказал он директору объединения, встал и вышел вон, хлопнув дверью. Начальники были немало удивлены таким поступком, потому что в конце коридора его догнали и приняли его условия. Когда картина вышла на экраны, на него обрушилась сумасшедшая популярность, "дети на меня даже пальцем показывали, как на дядю Степу".

"Зной" и "Добро пожаловать..." собирали призы на различных фестивалях, когда их создатели решили пожениться. Они гуляли около Лужников, когда Элем сделал Ларисе официальное предложение руки и сердца. Лариса тогда спросила: "А ты не будешь на меня давить? Ведь мы же с тобой оба режиссеры?" Климов твердо пообещал: "Не буду".

Лариса и Элем

Он сдержал слово. Она снимала свое мужское кино, опровергнув всеобщее заблуждение, что женщина не может быть режиссером. В фильме "Ты и я" она хотела снимать Высоцкого и Ахмадулину. Когда эти кандидатуры запретили, она сняла Визбора и Демидову. Ее фильма "Родина электричества" по Платонову начальство испугалось так, что приказало его немедленно смыть с пленки, что и было сделано (к счастью, одна копия кем-то была сохранена, и в 1987 году картину удалось восстановить и выпустить на экран). К фильму "Белорусский вокзал" ее не подпустили вовсе. Она тогда часто говорила: "Эта профессия делает меня мужиком".

Ларисе было 35, когда она решила на время оставить кинематограф и родить ребенка. За несколько месяцев до родов ее положили на сохранение. Там, проходя однажды по коридору, она внезапно потеряла равновесие, упала и ударилась головой о батарею. Получила легкое сотрясение мозга. Врачи запретили ей ходить и прописали постельный режим. Однако обследовали они ее не слишком внимательно и не заметили, что у нее был травмирован позвоночник. Потом, правда, обнаружили и прописали ей вытягивание на жестком ложе. Так, не вставая, Лариса пролежала целый месяц. Несмотря на все эти неприятности, на свет появился мальчик, которого назвали Антоном.

Через два года Лариса вновь вернулась в кинематограф: ей тогда разрешили снять фильм по повести В. Быкова "Сотников". Контроль за этой работой был тотальный: комитет рассматривал и утверждал актерские пробы, отслеживал каждый шаг режиссера и критиковал все, что она делала. А она сделала "Восхождение". "Религиозная притча с мистическим оттенком", -- провозгласили чиновники и занесли руку с фильмом над полкой. Но тут в дело вмешался случай. Так как картина была снята по повести белорусского писателя, ее затребовал к себе сам 1-й секретарь ЦК компартии Белоруссии, кандидат в члены Политбюро Петр Машеров. "Восхождение" привезли в Минск. Прямо в зале, глядя на экран, фронтовик Машеров расплакался. После этого класть фильм на полку было уже нельзя. Фильм стал подлинным триумфом Ларисы Шепитько. Правда, он же чуть не разрушил ее семью. "После "Восхождения" она стала очень знаменитой, -- вспоминает Элем Климов. -- У меня как раз тогда все сильно не заладилось. Первый запуск фильма "Иди и смотри" прихлопнуло Госкино, и я был в стрессовом состоянии. Тяжелейший был период в моей жизни. А она летает по всему миру, купается в лучах славы. Успех красит, и она стала окончательно красавицей. Ну, думаю, сейчас кто-нибудь у меня ее отнимет. Хотя и понимал, что это невозможно, не тот она человек. Это был, наверное, самый критический момент в наших отношениях... Я даже ушел из дома. У нее хватило и мудрости, и сердечности, и любви, и такта как-то меня привести в порядок..."

Она готовилась делать "Село Степанчиково", уже был готов сценарий, картина находилась почти что в запуске. Но Лариса отчего-то колебалась, никак не принимала окончательного решения. "И вот сидим мы втроем на кухне, -- рассказывает Элем Германович, -- с нами наш сын Антон, еще маленький совсем. И идет у нас такой вроде полушутливый разговор, игра такая -- мы объясняемся через Антона. Лариса говорит ему: "Спроси папу, какой фильм мне все-таки делать". Я отвечаю: "Передай маме, что "Село Степанчиково" ей делать не надо". Антоша ей докладывает: "Не надо "Село Степанчиково" делать". -- "А ты спроси у папы, почему не надо?" -- "А потому не надо -- скажи маме, -- что для того, чтобы "Село Степанчиково" делать, надо иметь чувство юмора. А у нее -- нету". -- "А ты спроси, Антоша, что же тогда маме делать?" -- "Скажи маме, что ей надо делать "Прощание с Матерой". Если она хочет после "Восхождения" подняться куда-то еще выше, то это как раз для нее..."

Он так и не простил себе, что насоветовал ей тогда снимать "Матеру".

Трагедия произошла 2 июля 1979 года на Ленинградском шоссе. Элем Климов вспоминал: "Она уезжала на Селигер снимать "Матеру". Попрощалась с друзьями, со знакомыми, а со мной -- нет. Я, наверное, был единственный, с кем она не попрощалась. Она ждала, что мы с Антоном приедем к ней на машине. У нас есть друг, художник-фотограф Коля Гнисюк, он часто приезжал и ко мне, и к ней в экспедиции -- снимать. И Лариса ему сказала перед отъездом: "Коля, если ты через месяц не приедешь, ты меня не застанешь..."

Элем увидел ее гибель во сне. "Этот страшный сон я не могу забыть до сих пор. Я проснулся в ужасе, долго не мог успокоиться, ходил по квартире, курил. Как потом выяснилось, трагедия произошла именно в это время. На 187-м километре Ленинградского шоссе их "Волга" по неустановленной причине вышла на полосу встречного движения и врезалась в мчавшийся навстречу грузовик". В своем "Дневнике" Ю. Нагибин отметил: на похоронах жены Климов произнес такие слова: "Это мне Гришка Распутин мстит. Не надо было его трогать". Климов тогда как раз снимал "Агонию".

Он нашел в себе силы закончить фильм за нее. Назвал "Прощание".

Но не нашел сил сказать правду о матери своему шестилетнему сыну.

Антон

Маленький Антон все время спрашивал про маму. Ему говорили, что мама больна, что она в провинции, что ее нельзя сюда перевезти. "Правду я узнал совершенно случайно в детском саду, спустя полгода после смерти мамы. Какой-то парень подошел и сказал: а в газете написано, твоя мама погибла в автокатастрофе. Я кинулся на него в драку. И когда бабушка в тот день пришла меня забирать, я такую истерику ей устроил! Я помню, сколько мы с ней шли по Фрунзенской набережной, долго шли -- столько времени я кричал, упирался..."

Антон маму почти не помнит. Помнит только, как она пела: "Мама меня пыталась учить английскому языку. Она прилично его знала и постоянно напевала мне какие-то песни на английском, просто играя со мной, когда мне было два или три года. И спустя много лет я услышал и сразу узнал песню Саймона и Гарфанкела -- ту самую, которую пела мама..."

Отец и сын

Они остались вдвоем. Без Ларисы -- единственной женщины, необходимой обоим как воздух. Двое мужчин в одном жизненном пространстве. "Мы обожали друг друга, -- рассказывает Антон. -- Помню только один момент, когда отцу пришлось иначе посмотреть на меня. Карловы Вары, кинофестиваль, отца только что избрали в киноначальники, снят "Иди и смотри", отцу дают Гран-при, он -- номер один, и ко всему прочему там у него день рождения. Банкет, сто человек звезд, отец в белом смокинге, тосты... Вот он встает что-то говорить с бокалом красного вина, я сижу с ним рядом -- и, пока он говорит свой тост, не знаю, кто и за какое место меня ущипнул, я отодвигаю из-под него стул... До сих пор не могу понять мотивации моего теракта..."

Антон не продолжил династию режиссеров, стал PR-директором, в настоящее время формирует имидж Михаила Шуфутинского. "Я одобряю все его решения, -- сказал по этому поводу Элем Германович. -- И вообще он меломан, музыка действительно ему ближе кино. Я уверен, что к настоящему творчеству он еще придет".

Сам Элем Климов после гибели жены сделал фильм "Иди и смотри", снял самый трудный для него двадцатиминутный документальный фильм "Лариса" и все. Больше он не снимал. Вот такой парадокс: при советской власти, которой он противостоял как мог, которую рушил, Элем Климов работал много и продуктивно, когда же цель была достигнута -- враги повергнуты и наказаны, не стало ненавистного Госкино, свобода творчества безграничная, даже в деньгах на постановку ему бы никто не отказал, Климов не снял ни одного фильма, ни разу не появился на съемочной площадке. Правда, в душе никогда не оставлял надежду поставить "Мастера и Маргариту". Еще он писал стихи. После Ларисы он больше не женился. "Когда друзья меня укоряют, что я давно ничего не снимаю, я им объясняю, что для вдохновения мне просто надо влюбиться. Но не думаю, что это уже произойдет. Большая любовь всей жизни у меня уже была"...

Луга, леса, Лариса...

Льют листья легкий свет...

Я в отлетевшей мысли

Ищу твой ломкий след...

• Сусанин / Рунет захлестнула волна негодования: фото мертвого ...